Виктор Вавич - Страница 103

103

- Простите, только вот вышли за товаром-с.

- В этом случае, - и Виктор нахмурился, - напишите счет на семгу, натри с половиной этой рыбы... фунта семги. Немедленно.

- Без хозяина невозможно-с. Свесить прикажете? - и приказчик взялся занож.

- Вчера ошибочно была получена мною семга, от вас, от Болотова. -Виктор покраснел и сдвинул брови. - Неизвестно, что ли?

- Не уп��мню-с! - и приказчик пошарил глазами по мраморному прилавку.

- Мной, - крикнул Виктор, - мной! - В это время звякнула входнаядверь, а Виктор кричал: - Мной ошибочно не было заплачено за три споловиной фунта вышеупомянутой рыбы! Понял! Получай! Сколько?

Дама в ротонде, вязаный платок на голове, испуганно глядела сбоку наВиктора.

- Ничего нам не известно, как же получать? Никак невозможно. Это уж схозяином извольте.

Приказчик не глядел на Виктора, сырым полотенцем тер прилавок вседальше и дальше. А Виктор вытягивал, вырывал бумажник из-за борта казакина.

- Получай!

А приказчик наклонился куда-то, за банками с огурцами и миногой, заразноцветным маринадом.

- В участок... вызову для вручения! - кричал Виктор.

- Это уж с хозяином, - подавал глухой голос приказчик. Виктор вышел.Он видел, как дама провожала его глазами, как поворачивалась ему вследмалиновая ротонда.

- Другие как хотят, - сказал Виктор на улице, - а я взяток не допущу.

Ему хотелось вернуться к Грунечке, рассказать, как не вышло. Потомсразу в участок и с городовым бумагу. В бумаге ругательными буквамипрописано: с получением сего немедленно явиться для... для чего? для дачинемедленных объяснений... в срочном порядке... "Все берут, - твердил в умеВиктор, - потому что? дают! - Само слово стукнуло в ответ. - А я им покажудавать! Давать! Сволочи. Я вам покажу, покажу, мерзавцы".

- Мерзавцы! - вслух крикнул Виктор и на ходу топнул ногой. - Сорокпять рублей? А солдат сорок пять копеек в два месяца получает и не берет? Иза казенную портянку на каторгу не угодно-с? На каторгу не угодно-с,сволочи!

Муха

СИНЯЯ теневая улица подтянулась, дома подровнялись в линию, тротуарвыскребен, и скрипит морозный песок под тугой подошвой. И вот населениеспешит по своим делам - пожалуйста! по чистому тротуару. Спокойствиеграждан обеспечивается бдительностью наружной полиции.

"У меня в околотке - пожалуйста! Каждый спокойно может заниматьсясвоим делом - пожалуйста!., а не семга".

- Ломовой! Чего стал? Улица? Улица какая? Ротозей! Вот написанорусскими буквами - пожалуйста! Неграмотный? Спроси у постового. Успенскаяулица. Повтори! Ну, то-��о. А зевать нечего.

Бумагу Виктор написал на бланке, буквами твердыми, большими, острыми.

- Снесешь Болотову. Чтоб моментально. - Городовой смотрел в глаза иупрятывал в серьезный взгляд хитрую догадку. - Ты сколько получаешь? -крикнул Виктор. - Жалованья, дурак, я спрашиваю. Шестнадцать? Не копеек,рублей? А солдат двадцать две копейки! копейки! и за портянку казеннуюзнаешь что... Пошел! - топнул Виктор.

Снял шинель. Сел за стол и тут только увидел солнце: оно блестками,радугами вошло в граненую чернильницу, и она цвела как брильянтовый куст.Больная муха грелась на крышке и сонной ногой потирала упругое крыло.

"Птица в своем роде..." - загляделся Вавич на муху и на весь зеленыйландшафт стола - молью выеденные колдобины, чернильные острова. Викторсмотрел, как мшилось на солнце сукно, и захотелось поставить на этотзеленый луг оловянных солдатиков: чтоб блестели на солнце, чтоб тень была сострыми штыками и чтоб пахли игрушечным лаком. Какой это лак такойзамечательный? Виктор взял со стола полированную ручку, поднес к носу. Нет,не пахнет. Муха перелетела на бумагу. Виктор глядел, как грелась, лениласьна солнце бумага, и спокойно, не понимая, читал синий карандаш через уголбумаги:

"Расслед. лично объясниться с ген. Федоровым. Долож. мне и неротозейничать".

Вдруг смысл ударил в лоб. Виктор схватил бумагу:

"Его высокоблагородию господину приставу Московского участка.

Должен обратить внимание Ваше на допущенные полицией безобразия: вдоме, где я проживаю, производится еврейкой Цигель ночная продажа водки присодействии дворника и ночного сторожа, кои вечно пьяны. Надеюсь, что будутвзяты строгие меры, в противном случае мною будет доложено лично г.градоначальнику о злостном попустительстве.

Ген.-майор в отставке - С. Федоров".

"Не ротозейничать, не ротозейничать..." - Кровь стукала в лицо, ислезы выдавливались. - "Это уж прямо на сукина сына мне пишет", - и Викторкулаком придавил надпись, синий карандаш и повернул кулак так, что скрипнулстол. И старикашка в николаевской шинели так и встал в глазах, палка срезиновым наконечником, калошами шаркает по панели, вот ижица такаяпроклятая топчется, зыркает глазками, заестся с кем-нибудь... "Если неокажется ничего, прямо скажу: потрудитесь, ваше превосходительство,указать, где вы изволили заметить безобразие, как изволили, вашепревосходительство, выразиться в бумаге. Лично извольте указать. Покорнейшепрошу! Черт вас в душу дери. Сволочь какая!"

- Ротозейничать, - шипел сквозь зубы Виктор и напяливал шинель.Валялась бумажка, уж двадцать дураков прочли. Виктор хлопнул дверью -ухнула сзади комната. Болотова сейчас приведут - черт с ним, пусть сидитмерзавец. Виктор боком глянул на постового - ух, верно, знает, каналья!Тянется, будто ни сном, ни духом. Виктор завернул за угол, глянул, несмотрит ли городовой, дернул во всю силу звонок у ворот и мигом вскочил в

103