Виктор Вавич - Страница 19

регент кричал Игнатычу:

- Да я-то тут при чем? Дьякон режет, занесло его, дисканты рвутся, авы свое да свое...

Они долго стояли без шапок на ступеньках церкви, и толпа прихожанобмывала грузную фигуру Игнатыча и отрывала, сбивала регента. Его уносилопотоком, Игнатыч удерживал за рукав.

Наконец они надели шапки и пошли рядышком к воротам ограды.

Васильев, не спеша, обошел их. Поровнялся и отмахнул фуражкой.

- Петру Игнатычу мое почтение, - и когда Игнатыч взглянул, добавил,чтоб закрепить: - С праздником.

- Ага, здорово, - сказал Игнатыч и удивленно глянул на Филиппа, - тычего же?

- А послушать.

- Да и лоб-то не грех перекрестить, пожалуй.

Тут уж Филипп неопределенно мыкнул и прошел вперед.

Он долго покупал семечки у торговки и видел, как мастер с регентомпрошли, и прошли не иначе, как в "Слон".

Шли они медленно, резонились о чем-то по хоровой части, Игнатычнапирал и сбивал регента с панели.

Васильев обогнал их, чтоб первому прийти в "Слон", чтоб не подумали,что увязался.

Ресторан "Слон" размещался в двух этажах. Внизу были стойка, машины,столы с рваной клеенкой. Парно, душно, хрипел орган, надрывались голоса,брякала посуда. Тут было дешево и всегда пьяно. Но верх был тихий.

Там была у стены особая музыка - ее заводили за пятак, и она игралазадумчиво, мелодично, как будто капает вода в звонкую чашу. Это был большойигральный ящик, какие бывают в детских шарманках. Столы здесь были соскатертями, с бумажными пальмами, на стенах картины в розовой кисее от мух.

Когда Филипп поднялся наверх, там было еще пусто. В конце зала устолика с тарелками сидел половой и заботливо вырезал перочинным ножомкукиш на деревянной палке. Из-под пола едва доносился гул машины и гомонголосов.

Васильев степенно уселся за столик, огляделся и постучал человеку.

- Сей минут, - крикнул человек, привстал и что-то наспех доковыривалножиком. Стряхнул с фартука стружки и раскидистой походкой с трактирнымдостоинством пошел к Васильеву.

- Заведи-ка машину, - сказал Филипп.

- Музыку, - назидательно поправил половой. - Пятачок стоит,известно-с? А что поставить?

Он мазнул рукой по соседнему столику и шлепнул грязным листком под носФилиппу.

- Прейскурант - по номерам можно.

- Пятый, что ли, номер вали, - приказал наугад Васильев, - и бутылкуКалинкина.

Официант завел, и грустно закапала ария из "Травиаты".

Снизу вдруг ярко громыхнула машина, рванул густой рев голосов,хлопнула дверь: регент с Игнатычем поднимались, все еще споря.

Игнатыч увидел Филиппа, мотнул в его сторону головой и шутливопробурчал:

- Что ты панихиду такую заказал? Надо было второй поставить.

"Клюнуло", - подумал Филипп. Игнатыч угощал регента. Но регент, видно,спешил, и мастер наспех подливал пиво в недопитый стакан. Регент поминутночокался и глядел на часы.

Филипп спросил полдюжины и две воблы - он рисковал: мастер мог уйти срегентом.

Но регент снялся один. Он суетливо дергал часы из чесучевой жилетки иприговаривал:

- Так в среду на спевочку, не опаздывайте, в среду, значит, вечерком,на спевочку. Покорно благодарю. - Он засеменил к выходу и дрябло застукалпо ступенькам.

- Жена у него с характером, - подшутил вдогонку Игнатыч и подмигнулполовому.

- Бывают женщины, - громко сказал Филипп от своего столика и обернулсяк Игнатычу.

- А ты женатый? - спросил Игнатыч. Он все еще улыбался - таким его невидел Филипп в заводе никогда.

- Холостой, слава Богу, - сказал Васильев.

- Видать, вишь огородился. - И Игнатыч кивнул на пол-дюжину, чтостроем стояла у Филиппа на столике.

- А подмогите, Петр Игнатыч, - сказал Васильев, привстал и выдвинулвторой стул.

- Ну, уж не обидеть... разве одну. Получи! - Игнатыч кинул трешкуполовому и, переваливаясь, засопел через зал. - Так холостой, говоришь? -сказал Игнатыч, масляно улыбаясь. - Ухажер, значит? - и лукаво сощурился.

- Я и по этой части справный.

- А по какой же ты еще справный? - Игнатыч отхлебнул пива и всеприятного ждал, улыбался.

- А по своей, по токарной, по мастеровой. - И глянул в глаза Игнатычу,так свободно глянул, немного с вызовом.

И сейчас же стерлась улыбка с Игнатыча, опять он посерел, как вмастерской.

"Поспешил, поспешил, - думал с испугом Филипп, - перебрал, запорол вседело"

Игнатыч посмотрел на воблу, допил стакан, стукнул донышком об стол.

- Ты что ж это, на прибавку, что ли, набиваешься? Так, брат, оно неделается! - и повернулся на стуле к половому: - Что ты сдачи-то, ай заснул?

Игнатыч встал и пошел навстречу официанту. Филипп смотрел ему в спину.Народ уже начал прибывать. И в бильярдной метко щелкали шары.

"И верно говорят - все они сволочи, мастера эти, - думал Филипп. -Человек перервись тут, а он об одном думает, кабы кто прибавку... Да начертовой она мне матери!"

Музыка трогательными тонкими звоночками кончала свой номер.

- Запорол! Перебрал, - сказал Филипп и больно стукнул кулаком о крайстола. Звонко охнули с испугу бутылки.

Баба

- ПОДАВАТЬ, что ли? - крикнула Аннушка. Филипп хлопнул дверью.

- С обедом она своим! - Наступил в потемках на калошу и швырнул ногой,так что в конце коридора шмякнула в дверь. И повалился на койку, в чем был.

Аннушка вошла босиком, стала у накрытого стола.

- Обедать-то будешь?

- К чертям с твоими обедами! - из-под фуражки огрызнулся Васильев.

Аннушка обиженной рукой стала собирать тарелки, загребла их охапкой -все сразу и боком вышла в двери.

- Вот уж верно: паразиты трудящихся масс... - шептал Филипп это про